«Команда Трампа терпит сокрушительное поражение на переговорах с Кремлем, выдавая его за успех» Аналитический проект Re: Russia — о провале США и победе России в Эр-Рияде
Дональд Трамп инициировал начало переговоров об окончании войны в Украине, однако сделал это не так, как ожидали многие. Делегация США встретилась сперва с представителями России, а вскоре Трамп занял практически прокремлевскую позицию. Аналитический проект Re: Russia считает, что команда Трампа «потерпела сокрушительное поражение на переговорах с Кремлем». «Медуза» публикует этот редакционный материал с незначительными сокращениями.
Коротко, о чем этот текст
После победы на выборах в окружении Трампа сложились два взгляда на стратегию переговоров с Путиным. Однако Кит Келлог, выступавший за более длительный процесс и поиск инструментов давления на Россию, в последнюю неделю оказался полностью отодвинут от контактов с Кремлем. Верх взяли сторонники стремительного переговорного блица без участия Европы и Украины. В то время как последние, настаивающие на эффективных мерах сдерживания Москвы, стали основными мишенями политических атак команды Трампа.
Стратегия жестких переговоров, приверженцем которой считается Трамп, предполагает выдвижение существенной угрозы и сделанное на ее фоне заманчивое предложение. Однако фактически в Эр-Рияде переговорщики Трампа перешли ко второй стадии, не преуспев в первой. В результате им пришлось выложить на стол набор уступок практически по всем пунктам «ультиматума» Путина, не получив ни одного публичного обещания взамен.
За считающимся сильным переговорщиком Трампом в действительности тянется длинный шлейф неудач, самые яркие из которых — сделка с талибами, закончившаяся крахом США в Афганистане, и завершившиеся полной неудачей переговоры с Ким Чен Ыном по ядерной программе. Новый блиц Трампа похож и на корейский, и на афганский сценарий одновременно.
Не получив ничего от Москвы, администрация Трампа уже успела рассориться с Европой и атаковать президента Зеленского. Более того, фактически пересмотрена остававшаяся неизменной в течение 80 лет внешнеполитическая стратегия США, опиравшаяся на принципы двухпартийного консенсуса во внешней политике и неделимости евро-атлантической безопасности. Представители новой команды, напротив, ставят партийные и идейные соображения на первый план, атакуя не столько геополитических соперников, сколько внутриполитических противников в Америке и Европе.
Даже если цель Трампа — перенести фокус политического сдерживания на Китай, утраченное доверие к США в Европе скажется на возможностях установления союзнических отношений в Азии. А надежды команды Трампа вбить клин между Россией и Китаем выглядят дилетантскими и несбыточными в контексте российской торговой зависимости от Китая. Чтобы эти надежды стали хоть сколько-нибудь реальными, нужно вновь перенаправить около 30% российской торговли в сторону Европы.
В итоге Трамп и его команда оперируют фиктивными угрозами, проектами и цифрами, которые приносили и приносят им популярность в социальных сетях, но не производят никакого впечатления на Москву и Пекин. Даже если обеспечение независимости Украины и защита Европы не главные цели команды Трампа, ничто пока не указывает на то, что этой команде удастся достичь других своих целей. Однако факт в том, что по итогам действий Трампа своего удалось достичь Путину.
Вместо медленного давления на Кремль команда Трампа решила действовать быстро
После того как Дональд Трамп вступил в должность президента, его команда обнаружила, что предвыборное обещание остановить конфликт в Украине за один день не может быть выполнено. Наоборот, для заключения «сильной» сделки с Путиным необходимо продемонстрировать способность новой администрации увеличить давление на Кремль и использовать его слабые места, которые стали еще более заметны после введения уходящей администрацией Байдена последней порции санкций.
Представителем этой точки зрения в новой администрации стал Кит Келлог, назначенный спецпосланником по Украине и России и заявивший, что для завершения конфликта понадобится больше времени — около полугода — и дополнительное давление на Москву. Несколько попыток команды Трампа угрожать Кремлю отправкой американских солдат и огромного количества ракет в Украину, заключением с ней сделки по полезным ископаемым или ограничениями экспорта российской нефти не возымели никакого действия, потому что были трудновыполнимы или невыполнимы вовсе. Любая реалистичная угроза в адрес Москвы требовала ресурсов и времени.
Характерно, что в последние недели Келлог оказался полностью отодвинут от контактов команды Трампа с Кремлем. Он не участвовал в блицвизитах эмиссара Трампа в Москву и в переговорах в Эр-Рияде и даже оказался на заднем плане в контактах Вашингтона с европейскими лидерами.
Изменилась и общая стратегия администрации Трампа: в последнюю неделю ее атаки оказались направлены вовсе не на Кремль, а на президента Зеленского и европейских союзников Украины. То есть на тех, кто настаивал на гарантиях безопасности и эффективных мерах сдерживания России как обязательной части сделки. Вице-президент Вэнс в оскорбительной форме дал понять на форуме в Мюнхене, что США не намерены учитывать позицию и интересы Европы в переговорах с Кремлем и не рассматривают ее как стратегического партнера. А президенту Зеленскому, заявившему, что Украина не согласится на сделку, заключенную без ее участия, Трамп ответил обвинениями, что он сам виноват в нападении Путина на Украину.
По итогам переговоров в Эр-Рияде представители Трампа мало что могли сказать об их логике и результатах, но настойчиво повторяли, что президент Трамп намерен действовать быстро. Однако есть основания полагать, что, как и в случае с Келлогом, идеологи блица окажутся ближе к Трампу, чем сторонники длинных и более взвешенных стратегий.
Стратегия Трампа на переговорах провалилась
Жесткие переговорные стратегии, поклонником которых считается президент Трамп, предполагают две фазы — «значимую угрозу» и «выгодное предложение», сделанное на ее фоне. В данном случае первая фаза оказалась блефом и именно так и была воспринята в Москве. Однако президент Трамп не отступил от стратегии блица. Фактически администрация Трампа перешла ко второй фазе «жесткой переговорной стратегии» (выгодное предложение), не добившись никаких успехов в первой (значимая угроза).
Веер уступок, выложенных командой Трампа перед Путиным, впечатляет и удлиняется с каждым днем. Еще до начала переговоров президент Трамп фактически оправдал путинское вторжение, заявил о необходимости для Украины отказаться от претензий на возвращение захваченных Россией территорий и категорически отверг возможность вступления Украины в НАТО.
Де-факто он согласился с концепцией Путина, согласно которой судьбу Украины должны решать «великие державы» без участия как самой Украины, так и «несамостоятельной» Европы. И наконец, по всей видимости, принял требование Путина провести до подписания соглашения выборы в Украине, целью которых станет замена Зеленского на посту президента.
Фактически в Эр-Рияде произошли полная дипломатическая реабилитация Кремля и признание несущественными претензий к нему Европы и прежней американской администрации. А Москве было обещано не только снятие санкций, но даже американские инвестиции в нефтяную отрасль и разработку арктических месторождений.
Команда Трампа пункт за пунктом выполняет «ультиматум» Путина, и список возможных уступок и «пряников» практически исчерпан. Однако со стороны Москвы не последовало ни одного публичного заявления о каких бы то ни было встречных шагах.
Кроме того, уже во время переговоров в столице Саудовской Аравии Кремль дал понять, что категорически не потерпит никаких иностранных войск в Украине. В то же время, по данным западных разведок, Кремль не изменил первоначальных целей, предполагающих полное подчинение Украины, и рассматривает переговорный процесс как выгодную паузу, позволяющую укрепить свои позиции.
Причины провала в том, что Трамп быстро теряет интерес, а США представляют люди без опыта
За Трампом закрепилась слава сильного переговорщика. В его активе действительно есть одна успешная сделка — соглашение между Израилем и рядом арабских государств (так называемые Авраамовы соглашения), которое, впрочем, до сих пор остается не доведенным до конца и нереализованным.
В то же время список переговорных неудач Трампа значительно длиннее, пишет в материале Carnegie Politika востоковед Михаил Коростиков. Наиболее яркими из них были, во-первых, переговоры с талибами за спиной американских военных и проамериканского правительства Афганистана, которые привели к бегству сил США из страны в начале президентства Байдена.
И во-вторых, переговоры с Ким Чен Ыном по поводу северокорейской ядерной программы. Стратегия Трампа в отношениях с Северной Кореей и ее провал более всего напоминают траекторию сегодняшнего блица с Москвой, отмечает Коростиков. Тогда Трамп сначала обрушил на Пхеньян словесные угрозы, а затем поверил в туманные обещания северокорейского руководства пойти на уступки и попытался соблазнить Ким Чен Ына знаками внимания и двусторонними саммитами.
Получив политические дивиденды от встреч с Трампом и каскада любезностей, корейский диктатор продолжил ядерные испытания и расширение ядерной программы. Трамп готов смело браться за кажущиеся неразрешимыми конфликты, но у его энтузиазма есть обратная сторона — нежелание глубоко погружаться в детали и быстрая утрата интереса к проблеме, если решить ее с наскока не удается, пишет Коростиков. И его кремлевский блиц опасно напоминает и корейский, и афганский сценарий одновременно.
Бретт Бруен, бывший советник по внешней политике в администрации Обамы, в разговоре с Reuters охарактеризовал переговоры в Эр-Рияде как «час дилетантства». На встрече Москву представляли глава российского МИДа Лавров и помощник Путина по внешней политике Юрий Ушаков — два ветерана, которые в общей сложности находятся на своих нынешних должностях больше 30 лет, в то время как с другой стороны стола сидели госсекретарь Марко Рубио, советник по национальной безопасности Майк Уолтц и спецпредставитель Стив Уиткофф, находящиеся на своих должностях меньше месяца.
У американской команды практически нет опыта ведения международных переговоров на высоком уровне, нет региональной экспертизы по Украине и России, просто нет соответствующих знаний, вторит Бруену Тимоти Снайдер, профессор Йельского университета и эксперт по России и Украине.
Россия одержала полную победу в первом раунде, Кремль добился нормализации двусторонних дипломатических отношений, исключающих Украину и НАТО, и ничем не пожертвовал ради этого, сказал Reuters демократ Джейк Окинклосс, являющийся сопредседателем украинской фракции палаты представителей.
Действия Трампа подрывают всю историю американской внешней политики
Москва публично выразила удовлетворение результатами переговоров в Саудовской Аравии. Сначала это сделали их участники — Лавров и Ушаков, — а затем и лично Путин. Впрочем, близкие к Кремлю аналитики выражают сдержанность по итогам первого раунда, что, очевидно, отражает надежды Москвы на продолжение уступок (Трампу, который уже выложил все карты и рассорился с союзниками, результат переговоров нужен гораздо больше, чем Кремлю).
В то же время идеолог евразийского антизападного фундаментализма Александр Дугин в интервью пропагандистскому «Радио Спутник» заявил: «Радикальная новизна идеологической позиции современных Соединенных Штатов открывает для нашего диалога огромные возможности… Эта идеология удивительно совпадает с нашей, поэтому создались для встречи Путина и Трампа совершенно новые мировоззренческие условия».
Это впечатление он вынес от речи вице-президента Вэнса в Мюнхене, которая фактически стала декларацией команды Трампа о пересмотре фундаментальных основ американской внешней политики. Предыдущие 80 лет в основе этой политики лежали опора на евро-атлантическое союзничество и двухпартийный консенсус в сфере принципиальных внешнеполитических целей, в частности, в вопросе о безопасности.
Речь Вэнса и действия американской администрации переворачивают эту доктрину. Команда Трампа дала понять, что, во-первых, снимает с себя ответственность за безопасность союзников и, во-вторых, не хочет иметь дело с нынешним руководством ЕС, но приветствовала бы приход к власти в Европе идеологически близких ей ультраправых сил.
На это недвусмысленно указал демарш Вэнса, отказавшегося встречаться на полях мюнхенского форума с канцлером Германии Шольцем и встретившегося с лидером праворадикальной АдГ, намеренной на предстоящих выборах укрепить свои позиции. Иными словами, вице-президент США выступал не как представитель Соединенных Штатов, а как представитель определенной партийной группы, отдав предпочтение партийным интересам перед национальными, то есть перед интересами всех американцев — как голосовавших за Трампа, так и не голосовавших.
Пересмотром фундаментальных принципов выглядят и комментарии Трампа, возлагающего на своих идейных оппонентов ответственность за войну и уважительно защищающего «право агрессора» в лице президента Путина, говорится в материале The New York Times. «Это позорный поворот вспять 80-летней американской внешней политики. Теперь мы легитимизируем агрессию, чтобы создать сферы влияния», — считает Кори Шаке, бывший помощник радикального республиканца — президента Джорджа Буша — младшего.
На следующих выборах американские избиратели вновь сделают свой выбор, и президентом может стать политик совсем других убеждений. Однако уникальная политическая роль США в мире, в частности, была в том, что карта внешнеполитических приоритетов Америки не менялась каждые четыре года, а союзнические отношения укреплялись десятилетиями.
Возможно, Трамп хочет разрушить союз России и Китая. Но это вряд ли получится
Отказ новой американской администрации от союзнических отношений с Европой — это часть стратегии по перенесению основного фокуса американской внешней политики на сдерживание Китая. Такую популярную точку зрения на стратегию Трампа развивает журнал The Economist.
В данный момент у США не хватит сил продемонстрировать достаточную военную мощь на обоих направлениях, поэтому бремя конфликта в Европе следует возложить на самих европейцев. У этой позиции и у требования к Европе резко нарастить военные траты, безусловно, есть рациональные основания.
Вместе с тем военные эксперты и американские генералы, собравшиеся в те же дни на оборонном форуме в Гонолулу, разделились во мнениях, отмечает The Economist. Одни утверждают, что фактический военный баланс требует от США концентрации на тихоокеанском театре, другие говорят, что «сдерживание может быть только нераздельным» и если Америка потеряет доверие к себе как союзнику в Европе, то это в равной степени отзовется на доверии к ней в Азии.
Администрация Байдена активно работала над укреплением азиатского блока союзников, но не давала повода считать, что следующий президент может одним росчерком перечеркнуть все прежние обязательства. Образ действий Трампа и его команды разительно отличается к тому же от политики России и Китая, которые лишь укрепляют свой союз на фоне раздрая в евро-атлантическом блоке.
Впрочем, некоторые эксперты объясняют подчеркнуто уважительное отношение к Путину, масштабные уступки и широкие обещания как раз желанием Трампа разорвать союз Москвы и Пекина. В этом смысле они интерпретируют рассуждения госсекретаря Рубио о «выявлении экстраординарных возможностей» в отношениях России и США «по геополитическим вопросам, представляющим общий интерес» и «по уникальным, потенциально историческим, экономическим партнерствам».
Однако эти высказывания пропитаны тем же дилетантизмом, что и прочие элементы стратегии Трампа, если учитывать зависимость России от Китая. В 2024 году на Китай пришлись 31% всего российского экспорта и 39% импорта, то есть 35% всего внешнеторгового товарооборота. Чтобы это изменить, потребуются огромные усилия и много времени.
При этом Соединенные Штаты практически не имеют рычагов влияния в этом процессе. Американо-российские экономические связи никогда не были существенными: в 2021 году на долю США пришлось немногим более 4% российского товарооборота. В то время как основным торговым партнером России до начала полномасштабной войны была Европа: на ЕС в 2021 году приходилось 36% российского товарооборота. Именно эти объемы в основном и были переориентированы в сторону Китая (и Индии в части экспорта).
Непонятно, каким образом можно убедить сегодня европейцев вновь перевести на себя эти торговые потоки, если в предыдущие три года в тесном сотрудничестве с прежней американской администрацией они предприняли огромные усилия, чтобы отказаться от них. И какова будет позиция в этом вопросе у следующего президента США или даже у самого Трампа через три года?
Нынешние американские посулы уникальных экономических партнерств, под которыми подразумеваются, вероятно, разработки в Арктике, скорее подходят для твитов в сети Х или Truth Social, но вряд ли могут рассматриваться в качестве сколько-нибудь серьезного предложения. То же можно сказать о большинстве исходящих от новой администрации Трампа предложений и угроз — они рассчитаны на информационный эффект, который должны произвести на сторонников Трампа и его «брутальной» политической манеры в Америке и по всему миру, но практически не реализуемы на практике, что прекрасно понимают в Москве и в Пекине.
В конце концов, мифы и фейковые цифры по масштабам поддержки Украины со стороны США или уровню поддержки Зеленского, которыми оперируют Трамп и его сотрудники, выдумывались в созданных Россией и Китаем подразделениях по информационным диверсиям, и им нетрудно будет иметь дело с администрацией, которая опирается на них в продвижении своих идей.
Даже если обеспечение независимости Украины и защита Европы от созданной Путиным угрозы не являются целями команды Трампа, ничто пока не указывает, что этой команде удастся их достичь. Но то, что в итоге своих целей удалось достичь Путину, станет как раз зафиксированным и усвоенным миром фактом.
Re: Russia